Жизнь – копейка

Подростковая депрессия… Насколько она опасна? Жизненно важные органы при этой болезни не страдают, от нее не умирают – так думают многие. Но депрессия – одна из частых причин подростковых покушений на самоубийство. В мировой статистике причин смертности подростков она на третьем месте – сразу за тяжелыми травмами и неизлечимыми врожденными болезнями. Опасность подростковых депрессий в том, что их трудно вовремя распознать. Поэтому подросток остается без помощи врача, и очень часто лишь попытка суицида вынуждает его родителей обратиться к специалисту.

Горький смех

Подростку собственная жизнь не представляется слишком большой платой за то, чтобы отомстить обидчику, доказать свою правоту, добиться справедливости, продемонстрировать смелость и геройство, получить удовольствие от рискованной игры или увлечения, опасного для здоровья. И это, согласитесь, совсем не весело.

Хотя если подросток рассказывает историю своей суицидальной попытки, история это со счастливым концом: рассказывает ее он сам, живой и невредимый. Быть может, невредимый и не вполне – но живой. Более того, зачастую это история трагикомического свойства. Впрочем, смех этот всегда горчит: ведь в каждой, даже самой «несерьезной», суицидальной истории человек на самом деле рискует жизнью.

Вот, к примеру, 16-летняя девочка. Три недели назад попала в токсикологический центр с тяжелым отравлением снотворным. Сегодня мы обсуждаем с ней случившееся. Прежде всего она мне сообщает, что умирать вовсе не собиралась. Это отравление было отвлекающим маневром. Потребовался он вот почему: мама купила себе роскошную и очень дорогую блузку. И хотя уже давно почти все вещи они носят по очереди, об этой мама запретила даже мечтать. Но удержаться было невозможно: блузку девочка, конечно, надела. И посадила на нее пятно. Блузка оказалась испорченной безнадежно. Наказание было неотвратимо. Тут-то и пришло в голову моей пациентке (студентке медучилища): если она устроит некоторый переполох с участием «скорой помощи», мама перепугается и «блузку простит». Повторяю, девочка совершенно не собиралась умирать, а потому, вооружившись рецептурным справочником, решила (как «опытный человек» и будущий медик) рассчитать дозу снотворного так, чтобы «умереть не до конца». Дозу вычислила, таблетки купила в аптеке без всякого рецепта, написала маме записку, оставила упаковки на виду и все таблетки приняла. Что-то не так подсчитала – и дело чуть было не кончилось плохо. Переполох получился настоящий: она имела все шансы «умереть до конца».

Нелепая история… Нелепая до смешного – да только угроза для жизни была более чем серьезной. Здесь ярко проявились те особенности характера подростка, о которых мы уже не раз говорили: легко возникающие страх и тревога, даже по самому ничтожному поводу, неадекватная оценка собственных возможностей – в данном случае уверенность в своих познаниях в фармакологии. И главное, поразительно беспечное отношение к здоровью и – опять! – невысокая цена жизни… Подобные попытки на профессиональном языке называются демонстративно-шантажными. И когда их совершает взрослый, реальной опасности для жизни обычно не возникает. Взрослый человек все сделал бы так же – за исключением одной детали: упаковки он оставил бы на виду, но принимать лекарства не стал. Подросток же если и планирует свое поведение, то представить реальные последствия собственных поступков может далеко не всегда. А опасность предпринимаемого действия, как правило, вообще адекватно оценить не может. Угроза для его жизни в подобном случае более чем реальна, а медицинские последствия таких «переигранных демонстраций» бывают весьма тяжелыми.

Возраст высокого напряжения

Почему же так легко возник у девочки панический страх наказания? Какова предыстория этого страха? Как и за что ее раньше наказывали? Случалось ли ей уже когда-нибудь думать о самоубийстве как о выходе из трудной ситуации? Вопросов много, они требуют к себе серьезного отношения, ведь сигнал о неблагополучии подан, хотя и по «ничтожному» поводу…

Контрастное восприятие мира мешает подростку замечать полутона, а легко возникающие тревога и страх в сочетании с предельным эгоцентризмом и наклонностью к самокопанию заставляют его преувеличенно серьезно относиться к собственным переживаниям. Иронизировать во взаимоотношениях с детьми следует с большой осторожностью. Но и не надо забывать, что юмор – мощное оружие психотерапии. Виктор Франкл, замечательный австрийский психотерапевт, не раз говорил: невозможно помочь человеку выбраться из психологического кризиса, если не научить его смеяться над своими трудностями. Виктору Франклу можно верить: он на личном опыте испытал, что такое жизненные трудности и их преодоление. Во время войны Франкл, еврей по национальности, попал в концлагерь, где продолжал работать психотерапевтом. Он организовал службу предупреждения самоубийств для заключенных, и этот опыт полностью подтвердил его идею о лечебных свойствах смеха и антисуицидальном воздействии юмора.

Юмор и смех помогают преодолению экстремальной ситуации. Подростковый же возраст экстремален по своей сути, самые смехотворные и нелепые коллизии подросток склонен рассматривать чрезвычайно серьезно, как вопрос жизни и смерти. Если мы вместе с ним сумеем обнаружить смешное в происходящем, мы поможем ему выбраться из кризиса. Мы посмеемся вместе с ним, но не будем забывать: какими бы искусственными и преувеличенными ни казались нам переживания подростка, угрозу его жизни они создают самую настоящую…

Справка

Если в развитых западных странах уровень депрессии подростков не более 5 %, то в России – около 20 %. Мысль о самоубийстве появляется в голове у 45 % российских девушек и у 27 % юношей. До 92 % самоубийств у детей и подростков прямо или косвенно связано с неблагополучием в семьях (алкоголизм родителей, конфликты в семье, жестокое обращение). (По данным исследования ЮНИСЕФ и ЦНИИ организации и информатизации здравоохранения Минздравсоцразвития РФ)