Чего родители ждут от своих детей?

Пусть заголовок заставит задуматься: а чего вы ждете от этой статьи? Задумались? Конечно, ожидание связано с нашим представлением о желаемом. Это наши надежды, мечты, желания. А теперь представьте, что эти надежды и мечты не оправдались. Результат получился совсем другой. Возможно, диаметрально противоположный. Или похожий на то, что предполагалось, но имеющий незапланированные дополнительные вводные. Или такой, о котором мы не могли помыслить: «Сделать хотел утюг – слон получился вдруг»…

А теперь обратите внимание на свою реакцию: разочарование, праведный гнев, опустошенность. Или интерес, удовольствие, азарт, желание срочно все поправить и сделать так, чтобы получилось в точности то, что задумано? В любом случае, чтобы мы могли получить желаемое, на смену ожиданию приходит действие по его достижению (например, дочитать статью до конца). Затем мы сравниваем результат с замыслом, возможно, вносим окончательные изменения. И говорим себе: «Отлично, в точности как надо» или «М-да… Что-то не то».

Всё это справедливо, если наши действия направлены на неодушевленный предмет, который зачем-то надо улучшить или поправить. А если на месте предмета живой собственный ребенок? Что я или он должен делать, чтобы мои ожидания исполнялись? Всё чаще родители приходят к психологу с просьбой: «сделайте что-нибудь с сыном (дочкой): не слушается, плохо учится, стал неуправляемым. Мы ждали, что будет нашим помощником, отличником, спортсменом…» Добавляйте по желанию. Иногда родительские ожидания еще жестче: «Мы в него вкладывали по максимуму, он обязан нам, а вместо этого…»

Не напоминает ли вам это отношение к неодушевленному предмету? Есть я и мои ожидания – и есть предмет, который их не оправдал. Вы – мастер, поэтому поправьте его и верните мне таким, каким я хочу его видеть… Конечно, это крайние случаи. Только, к сожалению, таких случаев все больше. И обе стороны – и родитель, и ребенок – испытывают разочарование и непонимание друг друга.

Между долгом и надеждой

Ровно на этом этапе возникает классический вопрос: «Что делать?» Составьте для себя так модный нынче wish-list: опишите, чего вы ждете от ребенка. После составления такого списка попробуйте разделить ожидания на актуальные и долгосрочные. Например, чтобы приходил домой вовремя, чтобы успешно сдал ГИА в этом году – актуальное ожидание. Продолжить семейные традиции и стать врачом/бизнесменом/архитектором, успешно жениться/выйти замуж, принести стакан воды в старости (угу, именно для этого мы растим детей… но всё же есть и такое) – долгосрочные.

Проясним актуальные ожидания. Для начала посмотрите на их реальность: смешно ждать от ребенка первого места в соревнованиях по теннису, если он только взял ракетку в руки. Посмотрите на окрашенность этих ожиданий: они больше похожи на долженствования или надежду? Какую позицию по отношению к ребенку занимаете вы сами? И если, как любой любящий родитель, вы хотите для ребенка самого лучшего, светлого и большого (наверняка совпало с пунктами долгосрочных ожиданий), то попытаемся найти нечто среднее между долженствованием и надеждой. Если позиция «я от него жду» = «он должен» = «я требую», то это значит – я подчиняю ребенка своей воле, подавляя его волевые усилия. А кто в долгосрочных планах прописывал успешность ребенка? Ведь успешность без волевых усилий – достаточно сложное занятие. Но так ли безобидно «надеяться»? Просто надеяться, лежа на диване и не предпринимая никаких усилий. Вдруг как-нибудь решится само. Или перекинуть ответственность на другого (ребенка в данном случае): ты не оправдал моих надежд! Всё, чувство вины ребенку обеспечено.

Поговорим?

Обратите внимание: и в одной, и в другой позиции нет диалога с ребенком. А именно диалог позволяет нам смотреть на жизнь реально. Я вижу мир, я вижу себя в этом мире, я вижу другого в этом мире и взаимодействую и с миром, и с ним. И тогда это уже история не про ожидания от другого, а про выстраивание с ним взаимодействия. Это про готовность прийти на помощь, умение договариваться. Я сообщаю другому, что мне хотелось бы от него получить и что я могу ему дать. Кстати, не все родители готовы сообщать свои ожидания, даже актуальные, детям. И тогда каким образом ребенок должен об этом узнать? Видимо, по разочарованному вздоху родителей и реплике в его адрес: мы-то от тебя ждали пятерок, победы на соревнованиях, жалости к уставшей на работе маме и мытья посуды без напоминаний…

Учитесь говорить о своих ожиданиях, постарайтесь услышать ответ вашего ребенка, его мнение по этому поводу, процент его участия в вашем ожидании. И тогда это уже не просто ожидание от ребенка, а наше с ним взаимодействие, где у каждого есть своя доля участия. А самые смелые – поинтересуйтесь: чего ребенок ждет от вас? Ведь иногда мы прикрываемся ребенком, как щитом, от собственных неудач и неуспеха, страха обратиться к собственной жизни…
Уважая сына или дочь как отдельную личность, мы позволяем им идти своим путем. И мы на этом пути – помощники и проводники, но не строители и тем более не замерщики с секундомером каждого этапа. И тут мы подходим к теме долгосрочных ожиданий.

Самый сказочный и небывалый…

Мы, любящие родители, стремимся дать чаду максимум заботы и внимания. Беспокоясь о его судьбе, начинаем с трехлетнего возраста таскать на различные кружки и развивалки, вкладывая в это силы и деньги. Пока он маленький и толком узнать о его желаниях мы не можем, а наша вера, что мы растим самого умного, самого красивого, самого успешного ребенка, велика, мы всячески пытаемся расширить поляну его интересов. И, самое плачевное, часто подменяем его интересы своими, транслируя наследнику: это для тебя важно, интересно, здорово, будь успешным, достигай, это инвестиция в твое будущее. И когда он почему-то не приходит первым к финишу или набирает меньше ожидаемых нами баллов по ЕГЭ, то наша тревога растет (мы ошиблись, мы что-то упустили, как он сможет дальше сам, путевка в жизнь не приобретена) и транслируется ребенку в искаженном виде: мы от тебя ждали по высшему разряду, а ты…не оправдал, не справился. Вот здесь самое время сказать себе «стоп». Как писала швейцарский психотерапевт Алис Миллер, «многих людей всю жизнь мучит гнетущее чувство вины. Они считают, что не оправдали ожидания родителей».

Представляете, сколько сил тратится ребенком на чувство вины? А сколько своих сил вы тратите на ожидания и тревогу, если эти ожидания не оправдались? Может быть, намного лучше использовать эти силы для строительства своей жизни во всей ее красоте, непредсказуемости, сюрпризах? И тогда удовольствие от жизни, от ответственности за свой собственный жизненный путь ребенок впитает с молоком матери. Ведь мы можем передать как дар своему ребенку только то, что имеем сами.