Коллектив школы «Динамика» – врачи, педагоги, психологи – это настоящая команда. Со своим командиром, уставом и славной историей. Они знают, что чудеса случаются. А детей учат верить в себя и дают им шанс на самостоятельное будущее.
Новое светлое здание школы. Забавные рисунки на окнах, во дворе припаркованы автобусы с надписью «Подарок Президента России школе «Динамика». Наш фотограф Денис несколько раз щелкает затвором фотокамеры. Что и говорить, мы удивлены: не каждое учебное заведение может похвастаться собственным автопарком, да еще и подаренным первым лицом государства.
На входе нам объясняют, как пройти в кабинет директора: «Поднимитесь на пятый этаж, а дальше по коридору налево». Я часто езжу по школам, но это первая, в которой есть лифт. Да еще какой! Современный, просторный, с зеркалами, оборудованный специальными поручнями и кнопками, до которых легко дотянется ребенок на инвалидной коляске. Ведь петербургская школа «Динамика» – для особых детей, с тяжелыми поражениями опорно-двигательного аппарата.
В кабинете директора нас встречает молодая, улыбчивая, очень эффектная женщина. У меня закономерный вопрос:
— Сания Эльмаровна, как получилось, что Вы стали директором этой школы? У Вас с этим связаны личные обстоятельства?
— Абсолютно никаких. Раньше я вообще не сталкивалась с проблемами детей-инвалидов. С 1990 по 1992 год я работала директором школы при российском посольстве в Норвегии. В этой стране есть праздник – День конституции. По традиции во время торжественного парада дети, подростки, школьные оркестры шествуют мимо дворца, а король с семьей стоит на балконе и приветствует ребят. Помню, как впервые на этом празднике увидела детей-инвалидов и подумала: «Надо же, сколько у норвежцев больных детей! У нас-то, в России, такого их количества нет».
И вот однажды, в 1992 году, мне написала заведующая отделом образования Зинаида Леонидовна Плотникова и предложила стать директором школы при Центре для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. Предложение меня заинтересовало. Я прилетела в Петербург и пришла в Центр знакомиться с его директором Галиной Федоровной Евстафьевой. Она мне говорит: «Вот наш Центр». И показывает полуподвальный этаж. Я говорю: «Хорошо, это Центр. А школа где?» Думала, меня в другое здание отведут, а оказалось, что и школа там же.
Я согласилась, но детей не видела до начала учебного года. И вот представляете себе картину: первого сентября, во время праздничной линейки, я вышла на сцену, чтобы произнести торжественную директорскую речь, посмотрела на детей, на родителей и… зарыдала. Повернулась спиной, чтобы уйти со сцены и из школы вообще, потому что невозможно же смотреть на всех этих людей и заливаться слезами. Но одна из сотрудниц сказала мне громко, на весь зал: «Сания, назад!» Я вернулась, договорила свою речь и осталась. Это был первый и последний раз, когда я плакала на глазах у своих учеников. А в этом году мы отмечали шестнадцатилетие школы.
Проблем было много. Со дня открытия школы мы добивались для нее пригодного помещения. Лишь в 1998 году нам дали здание бывшего ПТУ. Его нужно было капитально ремонтировать, реконструировать, придумывать доступность этой среды для наших ребят. Так появился проект здания, в котором вы находитесь. Но денег на строительство не было. Ситуация сдвинулась с мертвой точки лишь в 2003 году, когда я обратилась с письмом к Валентине Ивановне Матвиенко. В новую школу мы переехали 1 сентября 2006 года.
— Каковы результаты Вашей работы?
— Сложно определить, что считать результатом: то, что ребенок встал с коляски, или то, что изменилось его отношение к жизни? Я ставлю психологический фактор на первое место.
Сания Эльмаровна дает нам интервью и параллельно работает. В кабинет директора входят счастливые родители нового ученика: мальчик прошел медкомиссию и принят в «Динамику», осталось только забрать документы из прежней школы. Завуч старшей школы Людмила Николаевна Никитина зашла обсудить с Санией Эльмаровной детали предстоящего ЕГЭ. Работа кипит, и чтобы не мешать, мы просим разрешения погулять по школе. В качестве провожатого нам дают Елену Владимировну.
Елена Владимировна Крыжко – врач-психотерапевт, психиатр, руководитель структурного подразделения «Медицинская служба». Пока мы спускаемся по лестнице, она рассказывает о распорядке дня в школе:
— Занятия начинаются в 9.15 утра. Всех учеников привозят на автобусах. Уроки длятся 35 минут и постоянно чередуются с лечебной физкультурой и просто с физкультурой. У нас двухразовое горячее питание: ребят кормят завтраком и обедом. Во второй половине дня с детьми работают психологи, логопеды, врачи ЛФК. Занятия заканчиваются в 15.45, и учеников на автобусах развозят по домам.
— У вас так много времени уделяется медицинским мероприятиям и индивидуальным занятиям со специалистами, а школьная программа осваивается успешно?
— С этим все в порядке. Есть и домашние задания, и контрольные, и экзамены, и даже ЕГЭ. Все по правде! – смеется Елена Владимировна. – Просто у нас особая система обучения. В начальной школе ребята учатся пять лет. С пятого по десятый класс – это средняя школа, а одиннадцатый и двенадцатый – старшая. Дополнительные два года обучения и дают нам возможность организовать для детей щадящий режим.
Мы заходим в медицинскую часть. В приемной сидят второклассники, дожидаясь лечебных процедур у ортопеда. Елена Владимировна открывает первый кабинет.
— Это наша гордость. Кабинет стоматологии. Здесь все оборудовано по последнему слову техники.
Следующий медицинский кабинет предназначен для прививок и профилактических осмотров. Третье помещение – кабинет невролога. Елена Владимировна знакомит меня с доктором.
— Тамара Григорьевна Щедрина, врач-невролог. Она стояла у истоков нашей школы и ее медицинской службы.
Я спрашиваю:
— Тамара Григорьевна, чего больше в Вашей работе: радостей или огорчений?
— У нас в основном радости. Все, что мы придумали много лет назад и попытались осуществить, оказалось правильным подходом в реабилитации наших детей. Совместная работа психолога, психотерапевта, физиотерапевта, врача ЛФК и других специалистов оказывается очень эффективной. Посудите сами: как правило, первоклассников к нам на медкомиссию родители приносят на руках. За все время работы у нас 25 детей начали самостоятельно ходить. Это нельзя назвать нормальным движением, но ребенок может самостоятельно передвигаться, обслуживать себя, пользоваться туалетом. А многие наши ребята после школы поступают в высшие учебные заведения и успешно учатся.
Мы продолжаем путешествие по школе и заходим в столовую. У младших классов завтрак.
— Помещение, насколько возможно, приспосабливали под особенности детей, – говорит Елена Владимировна. – Для персонала придумали «шпаргалки»: на каждого ученика завели карточку, в которой написано, как правильно сажать ребенка, какой должна быть высота стула и парты, какие нужны специальные приспособления для фиксации тела и т.д. Чтобы учитель мог проверить, все ли нормально, к каждой карточке приклеена фотография: на ней ребенок сидит за партой в правильном положении.
Из столовой мы идем в бассейн. Под руководством инструктора Елены Юрьевны Пелиной в воде занимаются Миша, Даша и Максим.
— Занятия в теплой воде очень полезны, – говорит Елена Владимировна, – они расслабляют мышцы, помогают даже тем детям, которые совсем не двигаются. Для них у нас есть специальный подъемник. Кроме того, уроки в бассейне – это еще и часть социальной адаптации: они учат детей доверять окружающим и самим себе, помогают справиться со страхами.
Следующий пункт нашего путешествия по школе – кабинет логопеда. Дефектолог Арина Дмитриевна занимается с двумя очаровательными сорванцами Ваней и Никитой. Мальчишки по ее просьбе сообщают мне свои имена и говорят, что учатся во втором классе. По словам логопеда, у ребят большой прогресс. Еще в первом классе ни один, ни другой не говорили вообще.
Елена Владимировна добавляет, что у Никиты есть потрясающая способность запоминать цифры. Например, он помнит наизусть номера телефонов всех сотрудников школы. В подтверждение этих слов Никита тут же сообщил мне телефон Елены Владимировны.
У Вани тоже свои успехи, правда, не логопедические. Недавно он научился самостоятельно садиться и вставать. Специалисты утверждают, что с такой тяжелой формой ДЦП, как у него – это просто подвиг.
Нам показывают зал индивидуальных и групповых занятий физкультурой. Здесь ребята проводят большую часть дня. Какой-то мальчуган, увидев журналистов, отбросил в сторону «крабы» (палки с широкой опорой) и демонстрирует нам, как научился ходить без них.
Елена Владимировна его отчитывает:
— Разве ты не знаешь, что тебе нельзя ходить без крабов? У тебя от этого портится осанка.
Мальчик соглашается, что нельзя, но продолжает свое дефиле.
— Главная проблема этих детей и их родителей в том, что они не могут смириться с диагнозом, – говорит психотерапевт. – Папы и мамы верят в то, что их дети когда-нибудь станут такими, как все: научатся прямо ходить без помощи разных приспособлений. Но это невозможно. Это ведь патология внутриутробного развития, и ничего тут уже не поделаешь. Не надо ставить перед собой и перед ребенком нереальных целей. Это лишь мешает его адаптации в обществе. Надо научиться жить с этой проблемой. Поэтому я, как психотерапевт, работаю и с детьми, и с родителями, и с нашим персоналом. Скажу вам по секрету, что самый большой результат нашей совместной работы – это когда в семьях ребят появляются еще дети. И у нас таких случаев в этом году очень много.
Мы заходим на урок русского языка в 4 «А». Ян, Ксюша и Ренат проходят спряжения глаголов. Ян в школе «Динамика» – легендарная личность. Ко второму классу он прочел все собрание сочинений Ленина, почти все сочинения Сталина и долгое время увлекался Достоевским.
Я спрашиваю:
— Ян, почему Вас интересует именно такая литература?
Мальчик хихикает:
— Меня всегда интересовала личность лидера в истории.
— А почему Вам интересны именно Ленин и Сталин? Скажем, про Александра Македонского Вы уже все прочли?
— Не все, но основные сведения у меня уже есть.
Елена Владимировна комментирует:
— Таких читающих ребят, как Ян, у нас мало. К сожалению, обычно дети приходят к нам в школу на уровне «Колобка», многие даже сказок других не знают. И не потому, что родители плохие, некультурные. Просто у них не было возможности, чтобы играть с ребенком, читать ему книжки, возить его в цирк, театр: все время отнимала беготня по больницам. Поэтому первое, с чего я начинаю психологическую реабилитацию детей – это игротерапия и сказкотерапия.
Мы входим в кабинет логопеда Елены Витальевны Ольшевской. Она работает в школе все шестнадцать лет, и у нее есть своя интересная методика работы с тяжелыми поражениями речи у детей.
— Когда ребенок приходит ко мне на занятие, я сажаю его в виброкресло, потом несусь в медицинский кабинет за льдом. Накладываю его ребенку на определенные точки лица. Кто-то держит лед 10 секунд, кто-то минуту. Воздействие холодом останавливает слюнотечение, ребенок начинает чувствовать правильное положение языка и губ, и у него получается правильное произношение. А виброкресло нужно для того, чтобы нормализовать мышечный тонус и дыхание.
Нам показывают еще один кабинет ЛФК, тренажеры и приспособления для реабилитации детей. Полку в кабинете украшают спортивные медали и кубки. Это награды ребят. Они ежегодно участвуют в спартакиадах, соревнованиях по гонкам на колясках, минифутболу, плаванию, легкой атлетике. В данный момент идет подготовка к Кубку Евразии по танцам на колясках.
Мы возвращаемся в кабинет директора, чтобы попрощаться. Я спрашиваю у Сании Эльмаровны:
— О чем Вы мечтаете?
— Я счастливый человек. С огромным удовольствием каждый день хожу на работу. Наш коллектив и наши дети – это мой дом, моя жизнь. И тем не менее, главная моя мечта – чтобы наша школа стала ненужной. Пусть дети рождаются здоровыми.
Фото: Денис Медведев
