Моя племянница Лиза в этом году заканчивает школу. Но уходить из нее не собирается. Точнее, планирует вернуться – уже в качестве учителя физики. У меня это вызывает огромное уважение: «Молодец ребенок! Не успев кончить школу, бросается назад, в пучину неуправляемых, беснующихся подростков. Смело!»
Узнав, что Лиза будет учительницей, Вика сразу задала волнующий ее вопрос:
— А ты не будешь кричать на детей?
Лиза хитро улыбнулась.
— Я очень много думала и о криках, и о других ошибках учителей. В последний год меня это интересовало едва ли не больше, чем сама учеба. Мне кажется, крик – это паника, показатель того, что учитель потерял управление классом. А ведь хороший учитель, как капитан корабля, не должен терять управление.
В этот вечер, за чаем, Лиза рассказала нам о пяти ошибках, которые ей удалось обнаружить в поведении собственных учителей физики. И о пяти сделанных ею выводах.
1. А физика, оказывается, наука о природе!
Первой нашей учительницей в седьмом классе была Людмила Николаевна. Ей было чуть больше сорока. Такая миловидная женщина с пушистой стрижкой. Она была очень эмоциональной, очень восторженной, и хотела, чтобы ее восторгом заразились и мы. Ее любимой фразой было:
— Сегодня на уроке мы с вами сделали открытие!
Вот только открытия эти годились только для дошколят. Людмила Николаевна была хорошей, доброй женщиной, но явно недооценивала наш интеллект. Она обожала слово «оказывается».
— Физика, оказывается, наука о природе!
— Ребята! Солнце, оказывается, – это обыкновенная звезда!
Произнеся это, она ждала, что седьмой класс откроет рот от удивления. И искренне удивлялась, что этого не происходило. Говорила она медленно, многократно повторяла каждую фразу. Мы засыпали на ее уроках от тоски и совсем не уважали Людмилу Николаевну. Потому что чувствовали, что и она нас не очень уважает. Иначе подумала бы, что и у нас есть мозги и мы способны на большие открытия.
Я навсегда запомнила ошибку Людмилы Николаевны. Детей надо оценивать адекватно, говорить с ними на языке, соответствующем их возрасту. Нельзя относиться к семиклассникам, как к малышам, даже из самых лучших побуждений. Это оскорбительно.
2. Не знаешь закона Ома – сиди дома!
В восьмом классе к нам пришла другая учительница – Тамара Ильинична. Очень красивая, хотя и немолодая, женщина, со светлыми волосами до плеч и лучистыми голубыми глазами. Она рассказывала с воодушевлением, со всеми необходимыми терминами, говорила быстро и по-взрослому, в общем, спать на уроках физики нам больше не приходилось.
Но у Тамары Ильиничны был свой недостаток. Когда она что-то объясняла, постоянно уплывала в сторону от темы. Начнет, например, рассказывать про закон Ома. Сначала пошутит:
— Есть такая поговорка. Не знаешь закона Ома – сиди дома!
Потом пойдет к доске писать формулу и, не доведя ее до конца, погрузится в дебри своих знаний, перемешанных с воспоминаниями.
— А у нас на кафедре был один ученый. Я еще присутствовала на защите его диссертации. Так вот, он писал в своей статье…
Дальше Тамара Ильинична ходила туда-сюда вокруг доски, с горящими глазами, и рассыпала горох терминов: дифференциалы, коэффициенты, бесконечно малые… Восьмому классу оставалось только сидеть и хлопать глазами.
— Ах да, это было лирическое отступление, – полчаса спустя спохватывалась учительница. – А теперь допишем нашу формулу. На чем я остановилась?
Следующая буква – следующее лирическое отступление.
— У вас есть вопросы? – обращалась она к классу в конце урока.
Ошеломленные ученики молчали.
По дороге домой я спрашивала подругу:
— Ты что-нибудь поняла на физике?
— Поняла только, что если не знаешь закона Ома – сиди дома. Может, так оно и правда лучше?
Поучившись у Тамары Ильиничны, я поняла: когда преподаешь, надо точно следовать плану урока. И давать тот материал, который нужен, а не вываливать на головы школьникам все накопленные годами
знания. Из такого объема информации ученики, может, и поймут, что учительница жутко умная, но ничего больше для себя не вынесут. Так что надо уметь контролировать себя, не отклоняться от темы.
3. И вам меня не жалко?
В середине девятого класса к нам пришла третья учительница физики – Эллина Дмитриевна. Вид презабавный! Свитер, поеденный молью, из юбки торчат нитки, на колготках затяжки. Волосы часто были немытыми и топорщились во все стороны перьями. Мы ее так и прозвали: «чудо в перьях». Она говорила, что раньше работала в области ядерной физики в каком-то НИИ. НИИ, по-видимому, был загнивающим, и такой внешний вид считался в том учреждении нормой. Но теперь она работала в школе,
а значит, каждый день находилась под прицелом десятков детских глаз и должна была, по идее, служить примером во всем!
Кроме внешнего вида, отличительной особенностью Эллины Дмитриевны были постоянные жалобы на жизнь. Если мы плохо себя вели, шумели, она хваталась за голову и начинала причитать:
— Какие вы черствые, жестокие люди! Вам весело, а у меня в жизни трагедия! Меня бросил муж, я осталась одна с ребенком, денег нет, ничего не ладится! Вы все бессовестные, думаете только о себе!
Однажды, когда наш класс особенно расшумелся на уроке, Эллина Дмитриевна взвыла:
— Ну что же мне теперь, повеситься, что ли?
И наши мальчишки отреагировали вполне в духе Бивиса и Баттхеда: на перемене сообщили всей школе, что «сейчас физичка вешаться будет».
Наслушавшись Эллину Дмитриевну, я приняла решение: никогда не жаловаться ученикам, как бы ни было плохо. Учитель должен выглядеть счастливым и благополучным, только тогда его будут уважать.
4. Зеленые человечки не пролетали?
Эрнест Иванович заменял наших учителей, когда они болели. Однако мы его хорошо запомнили. Он увлекался НЛО и верил в существование инопланетян. На уроках он часто рассказывал нам про свои встречи с летающими тарелками.
— Иду я как-то по лесу. Вдруг вижу, на небе сигарообразная фигура. Меня будто толкнули на землю, я упал. Не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.
Услышав такую историю в первый раз, наш десятый класс скептически заулыбался.
— Алкоголик! – прошептал кто-то.
Догадка мигом облетела все парты, послышалось общее хихиканье. Эрнест Иванович, ничего не замечая, увлеченно продолжал:
— Так я полежал немного, она улетела.
Кто-то из ребят поднял руку:
— Скажите, а с инопланетянами вы случайно не общались?
— Нет, пока нет. Но у меня есть неоспоримые доказательства, что они существуют!
Ребята любили слушать его, задавать провокационные вопросы. Но всерьез к Эрнесту Ивановичу никто не относился. Я не знаю, зачем он рассказывал нам все это и верил ли сам. Возможно, он хотел произвести на нас впечатление, завладеть нашим вниманием. Может, хотел показаться оригинальным на фоне других педагогов. Но он ошибся. Обычных учителей школьники уважали, а его называли «физик-шизик».
Посмотрев на Эрнеста Ивановича, я поняла, что в школе оригинальничать очень рискованно. Нельзя предвидеть, какой будет реакция учеников. Вероятнее всего, она будет отри-
цательной. Лучше вести себя традиционно, как обычный педагог.
5. Вот это нервы!
Последняя наша учительница физики, которая работает с нами и сегодня, – Татьяна Юрьевна, мать пятерых детей. Эта женщина поражает нас своим спокойствием. Ее ничего не раздражает: ни шум, ни ругательства, ни тряпка для доски, летающая по классу. Видимо, тому, кто воспитывает пятерых детей, все нипочем. Татьяна Юрьевна погружена в себя и настроена философски. Ну, тряпка летает, ну, парту опрокинули – что ж тут такого? Что бы ни происходило в классе, она продолжает объяснять материал. Голос у нее тихий, кричать она не умеет, поэтому ничего не слышно. Но она говорит так:
— Я рассказываю, хотите – слушайте, хотите – нет. Я свою работу выполняю, а как вы выполните свою, зависит от вас.
Нервничать на работе она не собирается. Зачем здоровье губить, если еще пятерых детей надо выращивать? Фамилия у Татьяны Юрьевны забавная: Домовая. Моя подруга шутит:
— А физичка Домовая будто лошадь ломовая!
Да, Татьяна Юрьевна – сильная женщина. Отбарабанит свое в школе и бегом домой: там «домовята» по лавкам плачут. Но вот мне почему-то кажется, что это не работа, а халтура. Нельзя же совсем не держать контакт с учениками. Нужно же хоть какое-то взаимодействие!
Я решила: как бы там ни было, нужно смотреть в глаза ученикам, реагировать на их поступки и слова. Иначе учитель ничем не будет отличаться от компьютера или говорящей книги. Правильно ведь?
Когда Лиза уходила, я пожелала ей удачи. Пусть она станет хорошим педагогом и не повторит ошибок своих учителей.
Рисунки: Владимир САХНОВ
