Евгений Ямбург: «Я — антипрагматик, но исхожу из практических соображений»

Директор столичного Центра образования № 109, доктор педагогических наук, заслуженный учитель РФ Евгений Александрович Ямбург еще и веселый человек. В коридорах на стенах в рамках не классики, а карикатуры на учителей. В приемной директора – раскрашенное скульптурное изображение самого Ямбурга, уменьшенного раза в полтора. Наверное, чтобы каждый, даже первоклашка, смог почувствовать себя с ним на равных.
Во время интервью в кабинет вошел ученик. Парень хотел, чтобы
ему показали приказ,
где написано, что именно он должен делать на практике. Дело в том, что он уже часа два уныло тер доску, испачканную краской, и все безрезультатно. Ямбург начал ответ юному «строителю правового государства» очень научно:
— Видите ли, нормальный человек должен сам обеспечивать свое общежитие. У Вас не получается? Приложите интеллект! В этом и есть практика! Не надо делать из меня идиота. – сурово закончил аудиенцию член-корреспондент Россий-ской академии образования.

— В школьном образовании участвуют вместе три составляющих силы: учителя, дети и родители. От кого больше зависит результат?
— Должно быть равное партнерство. Это можно рассматривать как концепцию, а можно – как уход от ответа. Не бывает, чтобы все были равноправными. Хотя бы потому, что у всех разные задачи и уровень ответственности. В конце 80-х годов на поле российского образования вышли психологи, «специалисты по неодинаковости», и стала популярной личностная парадигма образования. Были школы, где царила полная демократия, дети сами определяли набор предметов, было свободное посещение занятий. Внешне – очень мило. Но это соответствует строкам из одного довольно пошлого шлягера: «Ты скажи, чё те надо, я те дам, чё ты хошь!» Выбирают ведь исходя из своих заблуждений, а в случае с детьми еще и исходя из заблуждений родителей.
Так что я исповедую довольно архаичную точку зрения и считаю, что отрицание требований в образовании есть отрицание культуры.
— Жизнь стремительно меняется. Школа должна к этому приспосабливаться? Может? Успевает?
— Сегодня время прагма-тичное. И дети свободны от многих иллюзий. Но излишний прагматизм граничит с цинизмом. А ведь баланс добра и зла не изменился за последние полвека. Каждый год я наблюдаю две тысячи моло-
дых людей. Там есть и подонки, и таланты, есть и с проблема-ми развития. Ведь мы специально не отбираем в нашу школу. Кто в этом районе живет, тот здесь и учится. Но я чувствую, что ментальность их меняется.
Вот я – член жюри литера-турной премии «Дебют» для молодых писателей и поэтов. Мы получаем до 40 тысяч рукописей в год. Разве это крах российской культуры? Они уверенно и критично смотрят на мир.
— Тенденция к прагматизму заставляет школу
меняться? В какую сторону – к всестороннему бескрайнему образованию или к узкоспециализированному?
— Сегодня многие политики делают ставку только на технологический прорыв. А это – тупик. Специализация не должна приобретать карикатурные формы.
Один наш российский культуролог выдвинул гипотезу технико-гуманитарного равновесия. Согласно ей выживают те цивилизации, где наряду с техническим прогрессом существуют и механизмы сублимации и снятия агрессии. Без этого все пойдет вразнос. И не случайно сегодня менеджеры высшего звена на Западе нередко защищают диссертации по философии. Их задача – сплотить работников, развить корпоративный дух, а это – гуманитарная сфера. Когда нам говорят, что сегодня мифы Древней Греции или христианские притчи бесполезны – это и есть вчерашний день. Как только все на свете начинают привязывать к столбу полезности, как раз пользы и не будет.
Вот почему мне, в отличие от руководителей страны, совершенно ясно: сегодня педагогика важнее экономики. И это не интеллигентские фантазии, а вывод из почти 40-летней педагогической практики.
— И что делать?
— Мы должны стремиться, чтобы растущий человек не оказался «социальным инвалидом», чтобы он: водил машину, знал хотя бы один иностранный язык, владел современными технологиями, был умелым и мобильными. Но есть и вторая часть задачи. Она гораздо сложнее, но, к сожалению, находится на периферии общественного сознания. Нужна личность духовная. Потому что умелая
и мобильная сволочь опаснее, чем просто необразованный
человек. Так что прагматизм и без нас выживет. Нужно культивировать духовное начало.
— Можно этому учить?
— Да, только без занудства, весело. У нас недавно прошло 30-летие школы. В цирке! Было шоу. Я на лошади скакал. Зачем это, кажется? А чтобы было радостно! После цирка наши окку-пировали близлежащие кафе и рестораны. И когда в одном ресторане наши ребята запели гимн школы, к ним стали подходить солидные уже люди и тоже начинали подпевать. Оказалось, они – выпускники 30–20-летней давности. Вот что такое атмосфера, традиции. Это невидимые скрепы. На современном языке это называют кор-
поративным духом. Ну пускай!
— Ваша школа – экспериментальная площадка. Какие гипотезы проверяются, какие выводы сделаны?
— Что-то уже закончено, что-то продолжается, все этапы связаны. Возьмем только один аспект. С каждым годом российская школа получает все более сложный контингент детей. Ухудшается их психосоматический статус. Понятно, что влияют и плохая экология, и экономические условия, и пьянство родителей. И чем раньше мы поймем, каковы их отклонения, и подберем методику работы – а делать это надо от 6 до 10 лет, пока мозг пластичен – тем больше шансов привести их к нормальному состоянию. Поэтому мы начинаем
с трех лет – у нас в Центре образования есть детский сад.
— Что можно поменять в законах, чтобы образование двинулось в нужном направлении?
— К сожалению, в законах все движется по самым пессимистическим прогнозам. Объясню на пальцах. Например, законом сняты все льготы с учреждений образования. Я приезжаю в один российский лицей с хо-
рошими традициями, у них, как и у нас, есть школьное ка-фе. Захожу и вижу: ни одного стула. В чем дело? Оказывается, поскольку каждое посадочное место облагается налогом, как в ресторане, дети вынуждены есть стоя. Это – дурдом! Но мы в России ведь понимаем, что закон не столб, его и объехать можно. Местные законодатели могут вводить свои коэффициенты на этот налог.
В Москве, скажем, ввели коэффициент, равный нолю, а все, что множится на ноль, в результате и дает ноль. Зачем было тогда принимать такой закон? Само законодательство бесчеловечно, оно не учитывает специфики. А просто всех построили в колонну.
— Есть ли надежды на изменение такой ситуации?
— Нет. Руководят нами технократы и прагматики, для которых это все – мусор. Сегодня вся нормативная база работает против образования. Может быть, ее готовили и принимали как раз те прагматики, которые не получили гуманитарной составляющей в образовании.

Когда Ямбург провожал меня из школы, я заметил, что тот самый парень, весь в мыле, уже заканчивал оттирание доски. Она была уже почти вся абсолютно белая! Смог, значит!
Фото Михаила БАЖИНА